Немного порочный - Страница 74

— Но почему сегодня, Бран? — Джудит взяла брата за руку. Она прекрасно знала почему. Как мог Хорэс позволить себе выместить зло и раздражение на ее брате? — Почему не подождать хотя бы до утра?

— Не могу, мне надо ехать сейчас. Только переоденусь. На то есть свои причины.

— Но почему обязательно надо ехать посреди ночи? О, Бран, — взмолилась она, — что ты собираешься делать?

— Ты не должна обо мне беспокоиться, — возбужденно проговорил брат, высвобождая руку. — У меня есть... кое-какие планы. Обещаю тебе, мне не понадобится много времени, чтобы заработать состояние. — На лице Брануэлла промелькнула тень прежней улыбки. — А потом я выплачу папе все деньги, которые он вынужден был тратить на меня в ущерб семье, и вы, девочки, снова будете в безопасности. Мне пора идти, Джуд, нельзя долее задерживаться.

— Позволь мне хотя бы подняться с тобой наверх, а потом проводить тебя в дорогу.

— Нет-нет, — Брануэлл снова огляделся, ему не терпелось поскорее уйти, — ты оставайся здесь, Джуд. Я хочу ускользнуть незамеченным. Я выплачу Эффингему деньги, как только смогу, а потом я другим способом воздам ему за те слова, которые он произнес в адрес моей сестры. — Наклонив голову, Брануэлл чмокнул ее в щеку.

Джудит в смятении смотрела вслед брату, испытывая дурное предчувствие. Брануэлл, несомненно, должен кучу денег многим людям, а теперь еще и Хорэсу, причем явно гораздо больше, чем тридцать фунтов. Тем не менее он поспешно скрывается из дома посреди ночи, уверенный в том, что нашел способ быстро сколотить состояние и выплатить долги. Скорее всего, он сам себе выроет еще более глубокую яму.

И одновременно пустит по миру всю семью.

С тяжелым сердцем Джудит вернулась в бальный зал. Даже предстоящий танец с лордом Бедвином не доставлял ей прежней радости.

В течение следующих нескольких минут ее ждало еще одно разочарование.

— Джудит, — бабушка крепко сжала ее ладонь, — моя дорогая Сара не слишком хорошо себя чувствует. Боюсь, здесь слишком прохладно из-за того, что постоянно открываются окна и двери, и чересчур шумно. Позови, пожалуйста, лорда Рэнналфа.

— Тебе нет нужды беспокоиться, Гертруда, — возразила леди Бимиш, — мне стало лучше, после того как ты обмахнула мне лицо веером.

Но, взглянув на нее, Джудит заметила, что обычно бледное лицо пожилой леди приобрело сероватый оттенок.

— Вы устали, мэм, — вежливо заметила она, — и в этом нет ничего странного. Уже далеко за полночь. Я, правда, пойду позову лорда Рэнналфа.

Это было необязательно. Он сам подошел, едва Джудит начала разыскивать его взглядом в смешавшейся после очередного танца толпе. Наклонившись над бабушкой, он взял ее за руку.

— Ты устала? — спросил он с такой неподдельной нежностью на лице и в голосе, что у Джудит защемило сердце. — Признаться, я тоже. Прикажу немедленно подать карету.

— Чепуха! — возмутилась леди Бимиш. — Ни разу в жизни я не покидала бал так рано. Кроме того, остались еще два танца и две молодые леди, которых ты пригласил.

— На следующий танец у меня нет партнерши, — возразил он, — а на последний я пригласил мисс Лоу. Уверен, она меня извинит.

— Конечно, — заверила Джудит.

Леди Бимиш, несмотря на усталость, смерила Джудит знакомым настороженным взглядом.

— Спасибо, мисс Лоу, — произнесла она, — вы очень вежливы и добры. В таком случае, Рэнналф, можешь послать за каретой. Гертруда, дорогая моя, мне придется тебя оставить.

Бабушка Джудит усмехнулась.

— Последние полчаса мне с трудом удавалось держать глаза открытыми, — призналась она. — Как только закончится следующий танец, я попрошу Джудит проводить меня в спальню. А потом она сможет вернуться на последний танец, если захочет. Вечер был просто изумителен, не правда ли?

— Мисс Лоу, — обратился лорд Рэнналф к Джудит, — вы не поможете мне найти слугу, который бы передал мой приказ на конюшню?

Конечно, человек его внешности и положения мог без труда привлечь к себе внимание слуги. Приказ лорда Рэнналфа был незамедлительно передан куда следует. Воспользовавшись случаем, Джудит попросила того же самого слугу послать Тилли наверх, в бабушкину комнату. Однако лорд Рэнналф захотел еще поговорить с ней наедине. Они вышли из бального зала и остановились почти на том же самом месте, где полчаса назад она разговаривала с Брануэллом. Сложив руки за спиной, Рэнналф слегка наклонился к ней.

— Не могу выразить словами, как мне жаль нашего последнего танца, — искренне проговорил он.

— Но мы же не дети, — улыбнулась Джудит, — чтобы расстраиваться каждый раз, когда нас лишают желанного удовольствия.

— Ты, наверное, святая, Джудит, — сказал Рэнналф, и в глазах его появилась знакомая насмешка, — но я — нет. Я мог бы прямо сейчас ворваться в бальный зал, завалиться на пол посреди танцующих и стучать сапогами по деревянному полу, потрясая в воздухе кулаками и выкрикивая гневные проклятия.

Джудит зашлась в счастливом хохоте, а лорд Рэнналф, склонив голову набок, изогнул губы в самодовольной ухмылке.

— Ты создана для счастья и смеха, — сказал он. — Можно я заеду к тебе завтра?

Интересно, зачем?

— Уверена, все будут в восторге, — ответила она.

Он внимательно изучал ее лицо, сохраняя в глубине глаз веселую насмешку.

— Не строй из себя дурочку, — предупредил он. — Я спросил, могу ли завтра нанести визит тебе, Джудит?

У него могла быть только одна цель. Однажды он уже сделал предложение — в форме, которую она сочла оскорбительной, — и она дала твердый отказ. Но с тех пор прошло две недели. Многое случилось за это время, многое изменилось, а больше всего ее мнение об этом мужчине. Его же мнение о ней вряд ли могло сильно измениться. Или могло? Джудит оставалась бедной дочерью бедного священника, который стоял на грани полного разорения, а он — сыном герцога и вторым в линии наследования титула.